Александр ПРОХАНОВ: Владимир Абдуалиевич, вся Россия: и я, и мои единомышленники, и мои противники, — с огромным интересом и вниманием следим за вашей деятельностью здесь, в Дагестане. Мы хорошо понимаем напряженность вашей работы. Мне кажется, нам видна и ваша стратегия. Хотелось бы узнать, что уже удалось сделать, как вы сами оцениваете свое присутствие здесь, результаты вашей работы? В какой степени эти результаты оцениваются обществом?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я, Александр Андреевич, тоже внимательно слежу за вашим творчеством, и охотно расскажу Вам о нашей совместной с коллегами работе здесь: какие цели стоят, к чему стремимся.

Вы знаете, что я в своё время избирался в Государственную думу по одномандатному округу в Тверской области, получил в Думе должность. У меня выстроились отношения с товарищами, была налажена работа. И вдруг меня приглашает Президент России Владимир Владимирович Путин и говорит: хотим направить Вас в Дагестан. И этим одновременно мне была оказана высокая честь, огромное доверие. Но это и сложнейший экзамен, который я прохожу каждый день. Поэтому говорить, что удалось, я бы пока не стал. Но я стараюсь следовать советам и выполнять поручения нашего Президента. И те методы работы, которые он применяет, я тоже пытаюсь использовать. Президент находится в постоянном контакте с обществом, регулярно обращается с посланиями, в которых формулирует цели, задачи. В этом году впервые с посланием попробовал обратиться к дагестанскому обществу и я. Моё обращение в течение двух часов слушала большая аудитория — около девятисот человек. Я видел реакцию людей и считаю, что цель, которую я ставил, была достигнута: меня услышало большинство присутствующих.

И до меня руководство Дагестана решало очень сложные задачи. Дагестан многое пережил, скоро отметим дату памяти, дату скорби — 20 лет назад боевики вторглись на территорию Дагестана в Ботлихском районе. Но не зря пострадали люди, не напрасно были потеряны жизни. Дорогой ценой, но был обеспечен мир. Я прибыл сюда, когда мир в Дагестане уже был. Это очень важно. Мои предшественники делали, что могли, и сделали, на мой взгляд, многое.

И сегодня мы решаем уже задачи мирной жизни, их немало. К примеру, не раз звучал вопрос о сдаче ЕГЭ в Дагестане, когда выпускники получали высокие баллы, но они не соответствовали фактическим знаниям. Мы взяли этот вопрос на контроль. И вот уже четвёртый раз за время моей работы здесь побывал глава Рособрнадзора Сергей Сергеевич Кравцов. Мы в присутствии его заместителей, в присутствии всех руководителей наших регионов рассматривали эту важную тему — ЕГЭ. Известно, что образование определяет будущее человека, да и народа тоже. Не случайно одна из важных задач, которую ставит Президент России, — войти в десятку лучших стран мира по качеству школьного образования. Хочу подчеркнуть, что не с меня работа по контролю за качеством образования в республике началась: она велась с 2013 года. Ряд вопросов уже был решён, и мне есть, на что опираться.

Подчеркиваю: сейчас за экзаменами установлен контроль. Мы из года в год улучшаем показатели в области образования. Гордимся нашими ребятами, которые стали побеждать на олимпиадах и в информатике, и в точных науках, чего раньше не было. Кстати, по оценке министра образования, у нас в республике работают лучшие русисты. Школьница из Буйнакска победила на Всероссийском конкурсе чтецов «Живая классика», прошедшем на Красной площади в Москве. Представительница Дагестана недавно стала победительницей конкурса кондитеров мира. Общеизвестны достижения спортсменов Дагестана. Так что у нас есть кем гордиться!

Но проблемой, которая не решалась годами, была теневая экономика, коррупция. И причиной, почему вопрос не решался, была сложившаяся система баланса, что требовало от моих предшественников определённого компромисса. И, как я понимаю, люди, которые должны были контролировать исполнение законов, исходили из принципа, который озвучил мне один из коллег: «Вы правы: закон есть закон. А жизнь есть жизнь».

И когда меня Президент сюда направил, он поставил передо мной задачу, решение которой не совместимо с масштабами коррупции. Такая задача поставлена перед всей страной, а передо мной она стоит как перед главой региона — выйти на развитый уровень экономики.

Я долгие годы работал в системе органов внутренних дел, в службе по работе с экономической преступностью и разбирался в этих вопросах. Мне довелось еще при Евгении Максимовиче Примакове системно наводить порядок в сфере производства и оборота алкоголя. Это хороший опыт. Да и последующая работа в аппарате Совета безопасности, в Думе на политической работе очень полезны были. Всё это мне помогает.

Было очевидно, что бюджетные деньги, которые поступают к нам в республику, часто неэффективно расходовались. На тот момент силовики уже располагали достаточными материалами о крупных системных хищениях в сфере экономики с использованием должностного положения высокостоящих лиц. В итоге уже более чем сорок должностных лиц привлечены к уголовной ответственности. К сожалению, целый ряд из них — по статье 210 («Организация преступного сообщества»). Хочу подчеркнуть, что, будучи руководителем Главного управления по организованной преступности, я был одним из инициаторов введения в законодательство этой нормы: её ввели, чтобы бороться с преступными сообществами. Так что я понимаю, как это всё может работать.

И вот, за относительно небольшой период времени получен главный для меня результат: по итогам прошлого года мы сэкономили десять миллиардов рублей! Каким образом? Одна часть средств могла быть использована неэффективно, а другую часть изъяли из теневого оборота в виде налогов.

С самого начала работы здесь у меня возникли определенные противоречия с высшей элитой, рядом чиновников категории «А». Кто-то из них понёс ответственность, потому что у него был конфликт с законом, а с кем-то мы просто расстались. Например, мы не нашли общего языка с руководителем налоговой службы. Человек заслуженный, давно работал, орденом Мужества награждён. Но говорил, что налоги в полной мере собирать невозможно. Пришлось поспорить, посоветоваться с профессионалами. Не сразу, но мы разобрались, как всё-таки сбор налогов эффективно организовать. Меня поддержал и руководитель Федеральной налоговой службы Михаил Мишустин. И сегодня могу сказать: мы в прошлом году дополнительно собрали пять миллиардов рублей налогов.

Сегодня у нас в налоговой службе работают профессионалы высокого уровня. Посчитали: в Дагестане фиксируется торговых операций больше, чем на Ставрополье, например, а налогов там собирают в семь раз больше, чем мы. Значит, не так собираем. Начали поправлять, и пошли деньги в бюджет.

Из доклада руководителя налоговой службы следует, что и перспектива в этом вопросе хорошая. Это значит, что из теневого оборота выходят деньги, и они идут на решение важных социальных задач.

За время моей работы здесь побывали представители двадцати восьми министерств и ведомств, и каждый приезжал со своей программой. И эти программы реализуются!

Это одно.

Второе — мы сумели привлечь специалистов на место тех, что были уволены. Стали приглашать на работу людей, которые в своё время уехали из Дагестана: не смогли в тех условиях себя реализовать, ушли в другие регионы, в центральный аппарат и там себя проявили. Мы вернули к нам этих людей — уже состоявшихся специалистов. К примеру, Гаджимурадов Ширухан Умаханович, став министром транспорта, сразу пересмотрел торги по одному из мостов. И после пересмотра — вдумайтесь: торги выиграла прежняя компания, но цена работ оказалась на пятьсот миллионов меньше. Пятьсот миллионов на одном мосту сэкономили! Эти деньги ушли бы в коррупцию, а теперь они пошли на строительство дороги, на другие вопросы.

Но ничего бы у меня не получилось, опять-таки, без поддержки Президента, администрации Президента, Правительства, всех фракций Государственной Думы. Я все время ощущаю человеческую поддержку, в том числе людей на улице.

Конечно, мы не всегда встречали понимание и поддержку на этом пути. Вынуждены были очень серьёзно очистить высший уровень власти, в первую очередь, на республиканском уровне. Глав районов мы не трогали, понимая, что нельзя всё сразу приводить в движение. Но судить об их работе будем по объективным показателям: сбор налогов, ряд других узловых вопросов. Мы с главами районов регулярно встречаемся, обсуждаем вопросы. Поставленные задачи, надо подчеркнуть, они выполняют.

Отмечу, что наши действия не выходят за рамки ожидания основной части жителей Дагестана, рядовых людей, за рамки того, о чём, будучи здесь, говорил Президент. Он мне буквально показал сложившуюся ситуацию: вот есть бюджет, есть простые люди, и между людьми и средствами, которые предназначены им, стоит коррупция и нецелевое использование, теневая экономика. Моя задача — довести деньги из бюджета до каждого дагестанца, каждый должен почувствовать, реально — не на словах, а на деле! — изменения к лучшему. К сожалению, мы еще далеки от этой цели. Не каждый житель республики почувствовал улучшения. Но подвижки есть. И это потребовало новых кадров.

Новые кадры — важный вопрос. Когда я заручился доверием Народного Собрания, то понимал, что доверие получил не столько я, сколько Президент, который меня представил. А мне предстояло заработать это доверие. Поэтому времени на раскачку не было, нужно было выдавать результаты оперативно. И я очень признателен администрации Президента, особенно, Кириенко Сергею Владиленовичу: он не просто помог организовать процесс, а работал непосредственно у нас, подводя итоги беспрецедентной кадровой практики — конкурса «Мой Дагестан». Суть его в том, что мы в Интернете заявили о поиске соискателей из всех российских регионов на руководящие должности в Дагестане. Мы открыли должности, о необходимости чего раньше говорили люди. И, выступая в Народном Собрании, я попросил с пониманием отнестись к тому, что ухожу в подборе кадров от системы национальных квот, не буду ими руководствоваться, потому что это та ловушка, которая привела к существующему состоянию.

Дальше было невозможно терпеть систему тухумов, она мешала развиваться. Каждый тухум решал свои вопросы. А Махачкала, к примеру, оставалась в плачевном состоянии: система застройки утрачена, ветхих зданий много, ведётся точечная застройка. Домов построили много, а водоотведение и водоподведение не учли…

Или, например, мы столкнулись с конкретной проблемой в нашем крупном городе — Хасавюрте, где проживают сто сорок тысяч человек. Там дети от трех месяцев до года заболели тяжелыми недугами, связанными с качеством воды. Стали разбираться — оказалось, резервуары не чистили десятки лет! И чего там только не нашли! Неудивительно, что некачественная вода стала источником заболеваний.

Надо сказать, что, как и в целом в России, дагестанцы умеют мобилизоваться и решать сложные задачи. Спасибо большое хасавюртовцам, главе, руководителю Службы санитарного надзора Анне Юрьевне Поповой, которая лично приехала, чтобы разобраться и помочь, — вопрос был оперативно решен. Но какой ценой? Дети-то заболели. Мы сейчас делаем выводы из этого, наводим порядок.

И вот, благодаря тому, что мы начали забирать деньги из теневой экономики, мы смогли миллиард и семьсот с лишним миллионов рублей из тех, что уже собрали и сэкономили, выделить на улучшение водоснабжения, чему не уделялось внимание десятилетиями. И мы покажем, что деньги, которые вывели из тени и которые раньше шли на обогащение какой-то категории людей, сейчас работают на общественные интересы.

В области здравоохранения тоже было не всё гладко. Например, шприцы, другое медицинское оборудование здесь стоили в разы дороже, чем в среднем по стране. Наводим порядок, и возрастает эффективность, появляется больше возможностей. В итоге, по данным коллегии Минздрава, наши дагестанские врачи провели на тридцать процентов больше кардиоопераций по стентированию. Значит, люди получили высококвалифицированную помощь, и, к тому же, ровно настолько за эти высокотехнологичные операции выросла оплата наших специалистов, сестер, нянечек.

Или ещё один вопрос, который получил резонансное звучание. Вдруг оказалось, что почти десять процентов нашего населения — инвалиды. Стали разбираться: приехали специалисты, провели проверку. В итоге привлекли к ответственности организаторов коррупционной системы — выдачи липовых документов об инвалидности. И шесть тысяч человек попросту не пришли подтвердить свою инвалидность: они понимали, что объективная проверка покажет, что они — совсем не инвалиды. В итоге мы экономим девятьсот миллионов рублей в год. Кстати, эти люди у нас из очереди на квартиры ушли, тоже немалые деньги на этом сэкономим.

Александр Андреевич, процесс, который идёт в республике, — непростой. Выйти из одного положения в другое, и в периоде выхода от того, как не надо, к тому, как нужно, есть опасность. Потому что теневое перестаёт работать, а законное ещё не заработало. Сейчас это больше всего и беспокоит. Потому что, когда мы забираем доходы у какой-то части населения, они считают, что мы их «кровные» забираем. Они уже привыкли жить роскошно, тратить большие деньги. Нет, больше так не будет.

А тем, кому эти деньги предназначены, мы их ещё не перенесли, люди их ещё не почувствовали. И я признателен и министру экономического развития, и Президенту, — без их поддержки мы ничего бы не сделали. Мы сейчас над поручением Президента работаем и делаем то, чего раньше никто не делал. И люди смотрят с интересом, что из этого выйдет: то ли мы шею сломаем, то ли получим положительные результаты.

Вернусь к вопросу с инвалидностями: мы можем сейчас эти сэкономленные девятьсот миллионов рублей потратить на то, чтобы поддержать тех людей, которым нелегко жить. У нас в республике очень небольшие заработные платы. Есть теневая часть, но мы же сейчас зажимаем теневиков, поэтому должны дать людям почувствовать, что мы не зря это делаем, что людям в итоге становится лучше. Президент чётко ставит задачу: чтобы рядовой человек почувствовал улучшение.

Итак, что дальше? Ведь эти незаконные пенсии по инвалидности получали небогатые, прямо скажем, люди. Это было подспорье им. И возникло предложение: эти деньги, коль мы их спасли от разворовывания, вернуть из российского бюджета нам в республику, но под конкретную задачу. Мы посчитали, что за счёт их можем произвести дополнительные выплаты на каждого третьего ребенка в семье. У нас около восемнадцати тысяч семей, где трое и более детей. Сейчас мы можем произвести такие выплаты, а раньше в республике денег на это не хватало.

Или, к примеру, миллиардные долги у Дагестана за газ. И мнение сложилось негативное, что в Дагестане пропадает газ. Сейчас серьёзно начали заниматься этим вопросом: одиннадцать уголовных дел возбуждено, двести пятьдесят человек проходят по делам, в том числе руководящее звено. Сложилась система тотального воровства, коррупционная система. И в итоге, например, министр по экологии закрыл сорок четыре завода по производству кирпича открытым обжигом. Можете себе представить эффективность производства, когда кирпич стоит на чистом поле, под него подводится труба с газом, и он обжигается. Это некачественно, экологически вредно. Закрыли. Не все такие заводы, с позволения сказать, но начали этот процесс.

Теперь вопрос в том, чтобы это всё перевести в реальную экономику: и производство, и средства. И есть поручение Владимира Владимировича к «Газпрому», к энергетикам: то, что мы сможем изъять из теневого оборота, то, что ранее расхищалось, чтобы эти деньги пошли республике на компенсацию временных потерь.

Приведу наглядный пример. У нас в одном из районов построено девяносто гектаров теплиц. И оказалось, что в большинстве теплиц есть установленные промышленным образом резиновые вставки, около двух третей газа проходит через эту вставку, и только одна треть — через счётчик. Какой размах воровства!

И народ видит, что контролёры, которые должны проверять расход газа, ездят на дорогих автомобилях. Простые контролёры! А кто выше стоит? Это нельзя больше терпеть. И кто работал на такого рода предприятиях? Стали проверять: восемьдесят человек из Китая и сорок из Узбекистана. У нас рабочих мест нет в Дагестане, а тут — нелегальные работники.

А есть тепличные хозяйства, где высокотехнологичные процессы, культура производства — всё на уровне. Но работники задают справедливый вопрос: как нам конкурировать с теми, кто крадёт газ?

Совершенно очевидно, что у нас не будет развитой экономики, когда тот, кто ворует, выигрывает у того, кто работает честно: строит современные высокотехнологичные теплицы, создаёт необходимые нам рабочие места.

И, конечно, любое такое действие требует буквально самоотверженной работы наших силовиков. Ведь перед тем, как провести ту или иную тотальную проверку, одновременно идут десятки, и то и более, обысков, осмотров. Непростой процесс.

Ещё раз повторяю: ничего бы Васильев здесь не сделал, если бы Президент не ставил задачу и не поддерживал.

Александр ПРОХАНОВ: Вы изложили огромную концепцию. Это концепция социальная, концепция экономическая, идеологическая. По существу, вы показали, как можно бороться с коррупционной системой как таковой. Не с отдельными фактами коррупции, а именно с этой сложнейшей грибницей, которая распространилась во всём нашем обществе: от верхов до низов. Я не специалист по коррупционным процессам, да и всё наше население просто чувствует своим горбом всю эту беду и ждёт, когда борьба получит системный характер. И складывается ощущение, что борьба с коррупцией начата, и она ведется мощно, но не носит системный характер, а лишь рефлекторный: мы отзываемся на отдельные вопиющие факты воровства или обнаруживаем эти факты. А вы предложили именно концепцию. Конечно, Дагестан — это уникальная республика, и вашу концепцию в Вологде, по-видимому, осуществить в полной мере трудно. Но всё равно: этот ваш драгоценный опыт может быть тиражирован, может быть превращен в назидание, в руководство, в памятку? Или мы поступим с этим так же, как поступали с войной в Афганистане, когда мы воевали и забыли о наших методиках, о наших военных технологиях? Забудем о технологиях советского времени, о социальных технологиях. То, что вы сейчас делаете, даётся огромным трудом, прозрениями, даётся человеческими рисками. По-видимому, это даётся страхом совершить ошибки, потому что опираться придётся не на арматуру, а на людей. И работа ведётся даже не просто на людях, а на сложнейшем обществе, которым является Дагестан. Вы чувствуете, что ваш опыт может быть инкорпорирован на всю нашу российскую борьбу?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Вы хорошо выразили то, что я чувствую. Признаюсь, я раньше уходил от этого вопроса. Меня не раз спрашивали: а что, а как в системе?.. Скажу так: я отвечаю за Дагестан. Вы, Александр Андреевич, по-моему, сами не уважаете людей, которые судят обо всём: знают-не знают, а судят. Лучше знать, о чём говоришь. Я знаю, что говорю. Я ставлю задачи, и ещё раз подчеркиваю: я признателен Президенту за то, что услышал от него: задачи, советы, слова поддержки.

Но хочу сейчас ответить на ваш вопрос: идёт ли этот процесс только здесь, в Дагестане? Так вот. У нас есть самый высокий и компетентный государственный орган — Госсовет. В него входят Президент, Правительство, все губернаторы, общественность — народовластие. Я участвовал в работе Госсовета, ещё будучи депутатом. Расскажу, как интересно Госсовет готовится. К примеру, мы в группах по восемь-десять человек (губернаторы, чиновники) решали задачу: как сделать так, чтобы не обманывали людей при строительстве, чтобы не было обманутых дольщиков, и при этом, чтобы шло и социальное строительство. Мы в Дагестане тоже кое-что ищем в этом направлении. И вот министр экономического развития Максим Станиславович Орешкин предложил мне: возглавьте группу по теневой экономике.

И, хотя у меня времени свободного нет, предельно загружен, я понял, что отказываться от этого нельзя. И не жалею о том, что согласился. Уже двадцать девять регионов записались в эту группу. Очень интересные предложения поступают от коллег. Вот одно из них: провести проверку всех, кто получает пособие по безработице с той точки зрения, сколько предметов роскоши на них зарегистрировано. Один регион это делает. Интереснейший результат. И я хочу, чтобы это было предупреждение тем, кто богат. В наших СМИ говорят о трёх процентах наших сограждан, которые владеют финансами России. Эти полюса недопустимо бедных и сверхбогатых создают проблемы. И состоятельные люди должны всерьёз задуматься о своей гражданской ответственности.

Александр ПРОХАНОВ: Хотите возглавить эту группу, не оставляя своей должности?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Я уже её возглавил.

Александр ПРОХАНОВ: Вы совмещаете эти должности и транслируете в эту группу свой опыт, который получаете здесь?

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Не только свой опыт, мы собираем опыт со всех регионов. У нас такой потрясающий состав! Хочу повторить слова губернатора Калужской области Анатолия Дмитриевича Артамонова на совещании у Председателя Правительства в Сочи: «Я счастлив, что дожил до такого времени».

Александр Андреевич, перед Вами — человек приличного возраста, который счастлив, потому что он дожил до этого времени. Мы сейчас, готовясь к очередному Госсовету, будем составлять предложения. Это практический ход, на основе которого будут приниматься уже управленческие решения, что позволят нам, на опыте: на отрицательном, на положительном, — приступать к системной работе.

Александр ПРОХАНОВ: Россия осуществляет крупные проекты: суперпроект «Арктика», суперпроект «Дальний Восток», где через Севморпуть Дальний Восток соединяется с Арктикой. Или грандиозный южный проект Крым — Средиземное море, наши две базы в Сирии, и мы оказались опять в «матке» солнечного сплетения мира на Ближнем Востоке. А то, о чём мы с Вами говорим, если условно всё это назвать очищением, то это грандиозный национальный проект, который по своему значению, может быть, превышает все три перечисленные мною. Потому что проект очищения может вдохновить нацию в целом. Ведь сегодняшняя драма России, пережившей девяносто первый год, состоит в том, что многие по-прежнему унывают, наполнены печалями, многие угасли. В народе исчезла огненная пассионарность. А этот проект, о котором мы сейчас с Вами говорим, условно назовём его «Очищение», может опять внести в наше общество стремление к творчеству, созиданию. Понимание, что мы творим не на благо горстки стяжателей, а работаем вновь во имя народа в целом, во имя грядущего. И во имя прошлого, кстати: мы и прошлое не предаём в этой работе. Мне кажется, что вы, обладая этим опытом, этим энтузиазмом, могли бы сформулировать своё деяние именно как мировоззренческий национальный проект «Очищение».

Сейчас занимаются борьбой с мусором, с помойками — это огромная проблема. Мы захламили всё: от Арктики до Волги. Но ведь очищение должно произойти не только на ландшафтах. Очищение должно произойти в обществе. То, о чём мы сейчас говорили — это тоже освобождение общества от отходов, от мусорных свалок. Очищение должно произойти в душе каждого из нас, потому что в душе тоже накопилась усталость, накопились социальные шлаки, накопилась утрата веры в себя самого и в ближнего. Поэтому программа очищения, если она будет заявлена и разработана как многоэшелонированная программа, мне кажется, должна всколыхнуть всю нашу Родину, которая нуждается в больших, могучих проектах.

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Один из заместителей главы Рособрнадзора на совещании справедливо заметил: у нас большая проблема в том, что люди, которые должны обеспечивать свои обязательства, их обеспечивают очень снисходительно по отношению к себе.

Мы сегодня имеем общество, в котором потребительство выросло, а трудолюбие отстаёт. Мы сами пожинаем плоды того, что посеяли. Вот в Казани впервые в нашей истории будет проведён чемпионат трудовых профессий — WorldSkills. А у нас все хотят быть юристами, экономистами, при этом огромное количество безработных юристов, которые, конечно, недовольны, пассионарно утрачены, готовы критиковать всё и вся. И в то же время — огромнейший спрос на технарей. Вот директор флагмана нашей промышленности, завода «Концерн КЭМЗ» Ибрагим Магомедович Ахматов тревожится: не хватает инженеров, квалифицированных рабочих. Хорошие зарплаты завод предлагает, а специалистов нет. И нам всем нужно вылечиться от этого снисходительного отношения к своим обязательствам.

Здесь огромная ответственность лежит на власти — это наша ответственность. Сейчас очень важно искать примеры опыта, дающего эффект. Не надо спешить, но то, что есть, какой опыт наработан и действует, — уже недопустимо задерживать, надо реализовывать его на практике. Я бы лично считал нужным делать это тогда, когда есть кадры, которые готовы и могут делать. Есть ресурсы, и они нужны даже немножко с запасом, потому что вначале может не сразу достигнут нужный эффект. Это как раз то, что сейчас делается в группе по экономике, где мне предоставлена честь возглавить подгруппу по теневой экономике. Потому что уже поставлена задача выводить экономику из тени. А ресурс здесь большой.

Что ещё очень важно. У нас много талантливой, амбициозной молодежи. Я уже вам говорил, что когда мы открыли конкурс вакансий, к нам из всех регионов явились тысяча сто высокообразованных молодых людей, с опытом работы. А всего прошло по конкурсу пятьдесят четыре соискателя. Огромное спасибо Сергею Владиленовичу Кириенко, он сам лично участвовал в отборе кандидатов. И мы великолепных профессионалов получили. Они прошли систему отбора не через тухум, не через материальный потенциал родителей, например, не через личные связи, а именно через комплекс новых ценностей, которые вообще-то вечные: профессионализм, достойные человеческие качества.

Сейчас я с коллегами со всей России собираю опыт, чтобы выводить экономику из тени. И есть целый ряд очень интересных решений, в том числе международных.

Например, приехал к нам из российского министерства, где был руководителем департамента, один специалист, включился в работу. Вы правы, Александр Андреевич, сейчас немало усталых, разочаровавшихся людей, немало тех, кто смотрят только туда, где лучше. Но есть пассионарные люди, которые чудеса творят, и их пассионарность надо использовать.

Так вот, он говорит: я вижу, что реально можно сделать, исходя из опыта других стран. Один простой ход. Вот на заправках не дают чеки. У нас не принято брать чеки и не принято их давать. Многие говорят: а что я могу сделать? Не принято. Но берите чек — для начала. В прошлом году у нас было в два раза больше в торговле безналичных операций, чем за год до этого, по данным Сбербанка. Для нас это хорошо, потому что в два раза больше безналичных, и с них идут налоги. Это просто и эффективно. И уже сейчас могут действовать эти системы.

Или про ЕГЭ я говорил: в школах при сдаче ЕГЭ видно, кто когда отключал электроэнергию. И мы разберёмся: с какими целями, какие баллы в итоге, где у кого подскакивают результаты на общем фоне. Уже система работает. У кого-то складывается впечатление, что это всё — тёмный лес, но это не так. Россия, извините за выражение, сейчас беременна реформами, о которых мы говорили, их вынашивают многие люди: простые инженеры, специалисты, политики-патриоты. Наш Президент создал атмосферу патриотизма, ответственности, любви людей к Родине, к своему народу. И, любя Родину, народ, мы можем сделать очень многое для их блага.

Александр ПРОХАНОВ: Вы, Владимир Абдуалиевич, говорили о сложнейших вещах, которые, с одной стороны, понятны, а с другой — каждая из этих тем таит в своей глубине огромное количество загадок, сложностей, недоговоренностей, потому что процесс не завершён, надо всё проверить. Но, помимо этих экономических и социальных тем, люди хотят какого-то чуда, хотят, чтобы в них опять вспыхнула огромная надежда, или мечта, как я её называю. Потому что, конечно замечательно, когда у тебя на столе появилось больше снеди, замечательно, если общество стало справедливей, и тебе не тыкают в лицо бриллиантами, в то время как у тебя нет денег лишнюю пару обуви купить. Но наши люди хотят, чтобы над ними горела звезда. Человек хочет быть очарован, хочет почувствовать, что его жизнь проходит не ради застолий. Она проходит ради подвигов, ради свершений. И в моей поездке по республике я вижу дагестанцев, которые горят этим ожиданием подвига, этого чуда. Я это называю мечтой. Мне хочется понять или сформулировать дагестанскую мечту: что может возвеличить сегодняшний Дагестан и в глазах собственного народа, и России в целом. Потому что республика нуждается в том, чтобы ей сказали со всех сторон: ты восхитительная, изумительная, ты наполнена поразительными подвижниками — и терпеливыми, и бесстрашными. И мне кажется, что идея очищения, если она будет правильно сформулирована как идеология очищения, могла бы быть преподнесена Дагестаном всей России. И смысл Дагестана не только в том, что это выход к морю, граница, геостратегия, а в том, что в Дагестане начался и развивается этот грандиозный общероссийский процесс. Потому что, конечно, Дагестан — это удивительный мир. Дагестан может показать всей нашей Российской Федерации, всей Пятой империи, как я её называю, как эта бесконечная сложность гармонизирует жизнь и не превращается во взрыв.

В Дербенте стоит синагога, стоит армянская церковь, мечеть, стоит русский православный храм, и всё это переливается одно в другое, всё это вместе — и в праздники, и в будни. Это же огромное достижение для многонациональной страны. Дагестан может это предложить. Дагестанская мечта из этого состоит.

И Дагестан показал двадцать лет тому назад, что народ, который измучен, который, как и все, пережил перестройку, народ, в котором бродят всевозможные сомнения, народ, о котором другие говорят, что он готов чуть ли не к восстанию, к бунту, он выступает на защиту государства Российского! Как просчитались басаевцы и сам он, думая, что он поднимет Дагестан на дыбы, и здесь будет создано исламское государство, Халифат.

Россия еще раз и еще раз должна услышать и понять, что Дагестан в ту пору спас государство Российское, и в этом — величие Дагестана. Конечно, русские — это государствообразующий народ, но двадцать лет назад Дагестан показал, что дагестанцы — государствообразующий народ. Они спасли государство, они несут на себе этот, с одной стороны, мученический венец, а с другой — победный, победные эмоции. И мне кажется, что формировать, формулировать дагестанскую мечту надо одновременно с тем, что делаете вы. Вы правильно сказали: мы тут сделаем, что дальше? Как перейти к новизне? А ведь новизна должна быть не только в новых электростанциях, в новых коммуникациях и спортивных учреждениях, а именно в новом горизонте, в новом сознании. Поэтому я попытаюсь сделать свой материал с большой, конечно, осторожностью, даже робостью под названием «дагестанская мечта».

Владимир ВАСИЛЬЕВ: Вы, Александр Андреевич, по ходу нашего разговора помогаете и мне многое понять лучше. Тезис, который вы сейчас высказали: что Дагестан помог тогда всей России проявить патриотизм, — я разделяю. Его не хватало в других регионах, а в Дагестане он был и спас Россию. Просто удивительно, какая энергия внутри Дагестана!

И еще одно: сейчас в Дагестан из всех регионов России собраны амбициозные, с хорошей практикой, талантливые, грамотные специалисты. И что приятно: 90% победителей конкурса «Мой Дагестан» оказались дагестанцами, хотя на национальность при отборе победителей мы не смотрели. И я уверен, что эти ребята неизбежно станут элитой России! Они проходят такую школу сейчас! И они оказались настолько подготовлены к жизни! Ведь элита российская в своё время была сформирована в значительной части выходцами из регионов, которые не смогли состояться в той системе, и пошли искать себя. Прошли через трудности и состоялись. В советское время был уральский кадровый хребет — с Урала выходцы. И вот будут из Дагестана. Я верю в это. Я прослушал вас, и ваше обобщение мне помогло это понять.

Сейчас это очень важно для нас, а самое главное — для будущего, чтобы наш опыт именно таким образом прорастал в конкретных решениях и переходил в программные, целевые, кадровые, организационные решения.

Мы на верном пути. Большинство людей — за эти перемены. Конечно, немало людей, которые теряют много. Но как говорят — за врагами придут друзья. А здесь сейчас наоборот — сначала друзья.

Александр ПРОХАНОВ: Я хочу пожелать вам, Владимир Абдуалиевич, себе, всем нашим людям — этот удивительный завет, который произнес перед своей мученической смертью Магомед Нурбагандов: «Работайте, братья!»

Владимир ВАСИЛЬЕВ: И потряс всю Россию, потряс мир. Спасибо, что у нас побывали, Александр Андреевич.

Александр ПРОХАНОВ: Спасибо вам большое, Владимир Абдуалиевич!